Еще одна тайна

- Я тебе разонравилась. Ты охладел ко мне. – Ева капризно надула губки, в глазах засверкали долго сдерживаемые слезы.
- Ну что ты говоришь, Ева?! Как тебе не стыдно?
- Охладел!
- Нет!
- Разонравилась!
- Да нет же! Как ты можешь разонравиться, если ты – лучшее мое творение? – Нимбоносный старец казался искренне возмущенным. Да, в общем-то, он и был таким в этот момент.
- Все равно! Раньше ты постоянно восхищался мною, показывал меня всем ангелам, всем… вообще всем. А теперь?
- А что теперь?
- А теперь не замечаешь меня. Сидишь себе днями, под ноги на Землю смотришь. А я – так, будто и нет меня.
- Ничего не понимаю. Смотри, какая красота вокруг! Птички поют, рыбки в прудах плавниками разноцветными шевелят – для тебя, между прочим, все это. Чего тебе еще не хватает?
- Я же говорю: твоего внимания мне не хватает. Я же женщина! Мне нужно восхищение, поклонение.
- Я же восхищаюсь!
- Нет, это ты раньше восхищался, а теперь не замечаешь меня.
- Неправда, я просто очень занят. И все равно нахожу время… Я же на прошлой неделе восхищался, помнишь?
- Ты еще день сотворения вспомни!
Сверкающая слезинка, не удержавшись, капнула на песок.

- Ева, перестань! Ты же знаешь, я не выношу слезы.
Кап, кап, кап… - слезинки закапали одна за другой.
- Перестань. Ну, чего ты от меня хочешь, можешь нормально сказать?
Кап, кап, кап, кап…
- Ева!.. Ну, хорошо… Хочешь восхищения – будет тебе восхищение!
- Когда?
- Да вот прямо сейчас и будет. Сейчас я для тебя мужчину сотворю. Пусть он тобой восхищается.
- Мужчину? Фи!
- Что опять? Не хочешь мужчину?
- Хочу, конечно, но божественное восхищение лучше.
- Ну, милочка моя, я тобой, конечно, восхищаюсь, но есть масса и других дел. Так что - не надо мужчину сотворять?
- Надо. А из чего ты его творить будешь?
- Из чего? Подумать надо… Из глины, что ли?..
- Фи!

Старец надолго задумался.
- Знаешь, я думаю, что за восхищение с поклонением побороться нужно, - сказал он спустя некоторое время.
- Что ты имеешь в виду? – Насторожилась Ева.
- Я имею в виду, что за мужчину нужно пострадать. Тогда восхищение будет обоснованным и искренним.
- Пострадать? Нет, мы так не договаривались!
- Сейчас договоримся! Мужчину буду творить из ребра твоего.
- Нет!!!
- Почему это «нет»?
- Ребро не дам. Самой надо.
- Как хочешь. Тогда из глины!
- Фи! Он же тогда ногтя моего стоить не будет.
- Ногтя, говоришь? А ноготь дашь?
- Зачем?
- Из ногтя твоего мужчину сотворять буду! Можешь за мужчину ногтем пострадать?
- Ногтем? Фи!
- Ева!!!
- Ладно, ладно. Что поделать, ногтем, так ногтем… пострадаю, чего уж там.

Ева аккуратно обрезала щипчиками ноготок и, вздохнув, передала его Творцу. Тот склонился над материалом, и начал:
- Да будет…
- Надо, чтоб сильным был, - встряла Ева.
- Не мешай. Да будет…
- И еще, чтоб однолюбом был, на обезьян разных не засматривался.
- Не мешай, говорю! Да будет…
- И чтобы неутомимым был…
- Да не мешай ты мне!!! Да будет мужчина, гром его разрази!.. Ой… Что это у меня получилось?
- Да уж, что-то топорное…
- Сама виновата! Что получилось, то получилось! Короче, забирай это, и пусть он тобой восхищается. А ко мне больше не приставай! Все! Точка!