Про баню.
Есть у нас так называемое место Левбердон. Ну , кто не знает , эт левый берег Дона. Нужно что-то добавлять? Это тебе и детство и юность и старость. Разврат , дети в песочке, выкапывающие собачьи какашки, и сами собачки тут же. А ещё это ресторанчики , кафешки, трактиры и ...конечно бани. Подружаки уже давно "подсели" на парок, а меня за борт бурной жизни тянул муж и маленькие бесенята, о коих рассказ будет ниже. Но вот все повзрослели . Дети все время на каких-то соревнованиях многочисленных, муж "Перерос" меня , как он считал и отбыл к такой же духовно богатой даме, которая торгует на Темернике лифчиками. На очередные уговоры подруг попариться я наконец таки согласилась. Не последнюю роль сыграло то, что был обещан ужин, всё домашнее, поросёнок с яблоком во рту, огурчики, пирожки с абрикосами и ЧАЙ....Чай с травами , кой я могу потреблять в огромном количестве.
Баня маленькая, хозяин Иваныч, далекий родственник отца, банщик со стажем. Мне выпала большая честь париться с Иванычем. Последнее что я запомнила были глаза Ирки. Страшно жалостливые и какие то прощальные что ли. Иваныч родился и вырос в доменной печи. При виде тазиков он впадает в раж. В нём просыпается огненный монстр, демон веника и пара. А я ж не знала. Я шла попариться и поговорить о мужской вредности. Что что -то не так я поняла , когда он одел и шапку и перчатки. Огляделся , наверное хотел одеть и валенки, Но не было. Сказал, надо поддать. Поддавал, пока не взорвался градусник.
- Ну вот, теперь хорошо, - обрадовался Иваныч.
Меж тем, в парилке настало ядерное лето, всё вокруг сделалось лиловым и малиновым как на Венере в середине августа.
На всякий случай, так как говорить я уже не могла , я показала Иванычу жестами, какая я несчастная. Как бы намекнула, что сдаюсь и готова уже перейти к пьянству, разврату , пирожкам и поросю. На что Иваныч сказал, что поддать ещё он не может, а вот восстановить мой оптимизм, всегда за.
С трогательной заботой к моим неурядицам он взмахнул веником каким-то самурайским способом. Примерно на втором ударе из меня выбежали все микробы, в том числе полезные. Тогда же я поняла что такое процесс распада ядра. И ещё я понял, кого из гостей планировали подать на стол с яблоком во рту.
На третьем ударе я отреклась от всего моего казачьего рода, начала вспоминать , что вроде бы моя прабабка по маминой линии была благородных кровей. И как мне потом сказали кричала-Всех на каторгу! Потом молила -Христа ради! Помогите! Потом только мычала.
В ответ Иваныч показал как делают «припарки». Ну, которые мёртвым ни к чему. Конечно, ни к чему. Кому ж надо чтоб мёртвые бегали по бане, жалуясь на ожоги. Потом надо было , оказывается , нырять прям в Дон с сходней. Опущу , как Иваныч тянул полумертвое тело с блаженной улыбкой на малиновом лице.
Потом, когда я всё-таки выжила и ела пирожки с абрикосами, и все гости казались мне одном сплошным Бредом Питтом, Иваныч рассказал короткую историю.
- Однажды в деревне я мылся с "бесами". Думал, сдохну. Было очень жарко, ужасно. Этих мужиков в деревне называли «бесами». Они вообще беспредельщики. Один выбежал с тазиком под дождь, его ударила молния, он ничего, дальше мыться пошёл.
Если дозволите я ещё и дальше расскажу об этом удивительном человеке.
Есть у нас так называемое место Левбердон. Ну , кто не знает , эт левый берег Дона. Нужно что-то добавлять? Это тебе и детство и юность и старость. Разврат , дети в песочке, выкапывающие собачьи какашки, и сами собачки тут же. А ещё это ресторанчики , кафешки, трактиры и ...конечно бани. Подружаки уже давно "подсели" на парок, а меня за борт бурной жизни тянул муж и маленькие бесенята, о коих рассказ будет ниже. Но вот все повзрослели . Дети все время на каких-то соревнованиях многочисленных, муж "Перерос" меня , как он считал и отбыл к такой же духовно богатой даме, которая торгует на Темернике лифчиками. На очередные уговоры подруг попариться я наконец таки согласилась. Не последнюю роль сыграло то, что был обещан ужин, всё домашнее, поросёнок с яблоком во рту, огурчики, пирожки с абрикосами и ЧАЙ....Чай с травами , кой я могу потреблять в огромном количестве.
Баня маленькая, хозяин Иваныч, далекий родственник отца, банщик со стажем. Мне выпала большая честь париться с Иванычем. Последнее что я запомнила были глаза Ирки. Страшно жалостливые и какие то прощальные что ли. Иваныч родился и вырос в доменной печи. При виде тазиков он впадает в раж. В нём просыпается огненный монстр, демон веника и пара. А я ж не знала. Я шла попариться и поговорить о мужской вредности. Что что -то не так я поняла , когда он одел и шапку и перчатки. Огляделся , наверное хотел одеть и валенки, Но не было. Сказал, надо поддать. Поддавал, пока не взорвался градусник.
- Ну вот, теперь хорошо, - обрадовался Иваныч.
Меж тем, в парилке настало ядерное лето, всё вокруг сделалось лиловым и малиновым как на Венере в середине августа.
На всякий случай, так как говорить я уже не могла , я показала Иванычу жестами, какая я несчастная. Как бы намекнула, что сдаюсь и готова уже перейти к пьянству, разврату , пирожкам и поросю. На что Иваныч сказал, что поддать ещё он не может, а вот восстановить мой оптимизм, всегда за.
С трогательной заботой к моим неурядицам он взмахнул веником каким-то самурайским способом. Примерно на втором ударе из меня выбежали все микробы, в том числе полезные. Тогда же я поняла что такое процесс распада ядра. И ещё я понял, кого из гостей планировали подать на стол с яблоком во рту.
На третьем ударе я отреклась от всего моего казачьего рода, начала вспоминать , что вроде бы моя прабабка по маминой линии была благородных кровей. И как мне потом сказали кричала-Всех на каторгу! Потом молила -Христа ради! Помогите! Потом только мычала.
В ответ Иваныч показал как делают «припарки». Ну, которые мёртвым ни к чему. Конечно, ни к чему. Кому ж надо чтоб мёртвые бегали по бане, жалуясь на ожоги. Потом надо было , оказывается , нырять прям в Дон с сходней. Опущу , как Иваныч тянул полумертвое тело с блаженной улыбкой на малиновом лице.
Потом, когда я всё-таки выжила и ела пирожки с абрикосами, и все гости казались мне одном сплошным Бредом Питтом, Иваныч рассказал короткую историю.
- Однажды в деревне я мылся с "бесами". Думал, сдохну. Было очень жарко, ужасно. Этих мужиков в деревне называли «бесами». Они вообще беспредельщики. Один выбежал с тазиком под дождь, его ударила молния, он ничего, дальше мыться пошёл.
Если дозволите я ещё и дальше расскажу об этом удивительном человеке.
Комментариев нет:
Отправить комментарий