Гришка

Когда мне было совсем немного лет, я тогда еще был добрый и заботливый мальчик. Так сейчас говорит моя мама. Когда я жёстко пресекаю чьи-либо попытки сесть мне на шею.
Ну так вот, в те незапамятные времена я имел привычку тащить домой всякую дрянь с улицы. И однажды принес весной с прогулки живого птенца сороки. Уже оперившегося, но еще не лётного. И не способного к самостоятельному пропитанию.
На удивленье родители его не выбросили и мне пришлось за ним ухаживать. Копал ему во дворе всяких червячков, мелко резал всякое мясцо, варил горох и кашу. Короче- кормил по-родительски, по своему разумению.
Гришка, ( ну я так сильно замысловато его назвал) очень быстро понял, что я его самый близкий родич и встречал меня радостнее всех других. В смысле- скакал из кухни мне навстречу по коридору с диким криком, задрав к потолку башку и до безобразия широко разинув свой желтый клюв.
Ну, прискакать к входной двери он мог только первые два дня- после перед уходом его в кухне стали закрывать- а то пол-квартиры к приходу бывало запачкано. Уж в кухне ( чо там, в хрущобе, 4 кв. метра пола на кухне помыть!)оставлять было не так опасно. Ну так, как только входную дверь откроешь, сразу поднимался дикий ор из-за стекляной кухонной двери и через стекло самого птенца еще не было видно- но клюв торчал! Гриша бился башкой в дверь- типа "папа, я здесь!"
Клетку ему мы не справили.Ящик фанерный из-под посылки на балконе пристроили. Как будку для собаки, блин! И прижился он у нас. Летом переселили его на балкон, он приучился сам клевать, уже не приходилось заталкивать ему в горло корм, уже он не только скакал, но и иногда крылышками стал взмахивать. И взлетать на балконные перила. И мы с ним с балкона пятого этажа вместе смотрели вниз, и он со мной разговаривал. Ну, про что, я не понимал. Ну, короче -общались. Я приучил его сидеть у меня на плече, как попугая. И выводил его так гулять.
А потом он улетел. И я весь вечер плакал.
А через день вернулся и орал на балконе, стучал по подоконнику, просился домой.
Долго еще вот так вот- улетит, поносится где-то, а потом вернется и орет. На плечо сядет, клювом об ухо мое потрется, потрещит.
Друг был, фигле!