Было это уже давно. Аж в прошлом веке. Работал я тогда в автосервисе. Механиком.
Ездил в наш тогдашний сервис поп. Отец Мифодий (имя изменено). Классический такой поп. Возрастом за 40, ростом под 2 метра, борода, крест огромный на пузе. В рясе всегда.
Ездил он на потрёпанной «шестерке». И в силу её изрядной потрёпанности, посещал сервис часто. Исправно платил деньги. Иногда, денег ему не хватало. Начальство охотно соглашалось на некий кредит. В установленное время отец Мифодий денежки привозил, а заодно и список новых неисправностей. Ребята, все кто хоть раз пересекался в ним, пытались от поповой машины отбрыкаться, ибо был у отца Мифодия пунктик: все работы в его присутствии. И, не приведи Господи, подойти к машине с молотком, ломом, и уж тем более, с зубилом. Кто хоть раз сам ковырял пожилую машину, тот меня поймёт: без вышеозначенного инвентаря – никак.
Мне эта машина досталась, когда притащили её на верёвке. Прогорела прокладка головки блока. Снимаю голову, поп стоит. Весь процесс он за мной наблюдал. Начиная от снятия клеммы с аккумулятора, и заканчивая извлечение головки из моторного отсека. Даже подсобил малость.
Голову сняли, прокладку старую отодрали, место посадочное отчистили… Заодно, посмотрели головку, решили поменять и клапана, и распредвал с рокерами, и головку перевтулить. Благо, контора этим делом занимающаяся – под боком..
Пока я обедал, да что то там на другой машине сделал – запчасти уже подвезли. А лето на дворе. Я верстак на улицу выпер. На свежем воздухе головку собирать и клапана притирать – одна приятность. Солнышко светит, птички поют, батюшка кругами ходит…
Вот, с новыми силами, подкрепившись, на лоне, так сказать, природы, я приступил к работе. И тут началось… А вот это зачем? А вот то, почему именно так? Всё, видите ли, отцу святому интересно. Какое то время, я всё пояснял и рассказывал. Когда же процесс дошёл до притирки клапанов, отцу Мифодию стало скучно, и заговорил уже он. Притирка клапанов – процесс достаточно долгий и муторный. Сколько всего я за это время узнал! Представьте: я клапана тру, а батюшка мне строки из Библии по памяти шпарит. Причём не одну-две, а стихами целыми. С выражением, да голосом-басом, какой не в каждом храме то и услышишь… В общем, к вечеру, машина батюшкина успешно завелась, и батюшка уехал, а я пошёл домой, сильно подкованным в богословии. Можно сказать, на мир другими глазами глядя.
То, как тот, приехал к нам отец Мифодий с жалобой, что «холостые» пропали и вообще машина ехать отказывается. Мастер послал меня разбираться. Я полез в карбюратор. Батюшка, видя мой тогда ещё не великий возраст, усомнился: « А сможешь ли ты, отрок Алексий…» В ответ, я сказал, что знаю его «Озон» как «Отче наш». Ох, и зря я это сказал!
Пока я карб снимал-дул-чистил, да стобоскопом мигал, с зажиганием колдуя, пришлось выучить наизусть Нет, не устройство карбюратора или трамблёра. Их то я и так неплохо знал. Пришлось выучить «Отче наш». Того самого, который «иже еси на небеси». До сих пор, разбуди ночью – расскажу без запинки. С таким то учителем, поди попробуй, не выучи.
В какой то из дней, словил батюшка открытый колодец. Доехал до нас своим ходом, но потери были приличные. Даже переднюю балку приговорить пришлось. А заодно решили и другую сторону подвески махнуть, целиком, что бы сход-развал вышел. Дело было вечером, поэтому оставили машину на ночь у меня на подъёмнике. Типа утром запчасти будут, и со свежими силами, да с божьей помощью, так сказать.
Зная, что работать с ходовой, я сильно надеялся, что батюшка не попрётся к нам в половине девятого утра. Ибо молоток и зубило он не приемлет, а без них в нашем деле, очччччень тяжко придётся. Да и ацетиленовый баллон я к машине поближе подкатил, заодно с кислородным…
В 8:15… Следующего дня… У закрытых ворот сервиса уже задумчиво стояла фигура в рясе. Вот не спится то человеку. Ведь служба утренняя должна быть у него. Ан нет. Стоит голубчик. Крест на цепи из руки в руку перекидывает…
Настроение у меня малость упало. Ведь считай целый день, с таким соглядатаем работать. Будет под руку лезть.
Тем не менее, я переоделся, попил чайку и спустился в рем.зону. Батюшка, с литровой чашкой кофе (девчонки на приёмке налили), уже был там. Я открыл шкаф с инструментами. Разложил на верстаке ключи-головки. Нежно поглаживая, вынул молоток побольше, лом подлиньше, и деловито, включив наждак, стал точить самое большое зубило. Несколько раз, я пробовал зубило пальцем на остроту, точил ещё…
Батюшка, забыв про кофе, смотрел на меня глазами инквизитора, который сам «попал под раздачу» в своей же конторе, обвинённый в ереси.
-Алексий – дрожащим голосом, спросил батюшка. – А это всё для чего?
- Да к машине к твоей, батюшка. Сейчас гайки рубить придётся, сайлент-блоки вышибать. Да ещё пару гаек, вон газом, сдувать придётся…
- А по другому никак нельзя? – робко спросил батюшка, усиленно бледнея.
-Неа.. – ответил я пошёл откручивать краны на газовых баллонах.
Первая же гайка, шаровой опоры, откручиваться отказалась. Грани слизались, и гайку пришлось рубить… Уже на третьем ударе, батюшка не вытерпел. Огромным глотком, допив остатки кофе (а это с пол кружки, наверное), батюшка решил заглянуть поближе. Краем глаза, увидев движение, я отвлёкся, и саданул молотком себе по руке…
Наверное, я сильно покраснел. Я ничего плохого не сказал ,но батюшка всё понял… Он отошёл в сторонку, и при каждом ударе молотка, только тяжело вздыхал… Когда дело дошло до газа, батюшка начал всхлипывать.
В общем, никакой возможности работать батюшка мне не оставил.
- Отец Мифодий! – попросил я. – Вы не могли бы, сесть в машину и тормоз ногой подержать?
Естественно, батюшка согласился. Протырившись в салон, он сел на сидение и приготовился. Вставив, в уже открученные и висящие на крючках из проволоки суппорта, по гаечному ключу (что бы цилиндры не повыпрыгивали) я скомандовал батюшке : Жми!...
Мне те тормоза и нафиг держать не надо было. Но подняв машину вместе с батюшкой на два метра от земли, я избавился от соглядотая, а заодно и от посторонних звуков в ремзоне. Конечно, ТБ нарушил, но тут уж выбирать не приходилось.
Часа через три, когда балка уже была поменяна, когда я неспешно прикручивал нижние рычаги, сверху раздалось: «Алексий! Можно я тормоз отпущу…»
Блииин. Я ведь про него и забыл. Нет батюшки рядом, и вспоминать о нём как то не с руки было.
-Можно – говорю. - Только скоро мне опять Ваша помощь понадобится. Так что, посидите пока там.
На том и порешили. Я собирал потихоньку «ходовку». А там уже и время обеда подошло. Шум в ремзоне стих и все услышали храп. Такой душевный богатырский храп раздавался из под потолка бокса. Это мой батюшка на тормоз давимши умаялся, да ждамши команды нажать снова – притомился. Уснул сердешный…
Машину то я опустил, но батюшку будить не стал. Ушёл на обед. После обеда, ничего не изменилось. Батюшка, спящий и храпящий, вновь уехал на верхотуру, а я продолжил сборку.
Вот, всё поменяно, колёса прикручены. Опуская машину, и ставя её на колёса я обнаружил в салоне батюшку, мирно читавшего газету…
После того случая, батюшка к нам приезжал ещё не раз. Но больше, ни разу, не лез в ремзону. Оставлял машину со списком пожеланий и уезжал по своим делам.
Хотя нет! В ремзону он заходил обязательно. До ремонта: здоровался со всеми, ждал руку и просил: «Вы тут с ней по-божески, ребят. Поаккуратней….» И уходил, нашёптывая что то себе под нос. Судя по интонации, какую то молитву.
А после ремонта: просто жал руку, каждому, в ремонте участвовшему, и говорил «спасибо». Эх, побольше бы таких клиентов…
(с) Алёха
Комментариев нет:
Отправить комментарий